В день Вознесения Господня Церковь вспоминает события, произошедшие через 40 дней после того, как Иисус Христос воскрес. В день Вознесения Господь собрал апостолов, вывел их «из города до Вифании», селения, располагавшегося на Елеонской горе. На Елеонской горе Христос благословил их и стал возноситься на Небо. Во время Вознесения Спаситель был сокрыт облаком. При Его восхождении явились два Ангела – они возвестили собравшимся людям (и в их числе апостолам) о грядущем Втором пришествии Христа.
В храме Всех Святых прошло праздничное Богослужение. На Божественной Литургии возносились молитвы о Святой Руси. По завершении службы, у праздничной иконы, прошло славление празднику.
Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл говорит в своей проповеди: «Небо — символ иного бытия, иной жизни. Но что происходит в момент Вознесения? Господь возносится со Своим телом, тем самым, которое незадолго до того насыщалось обычной физической пищей. Он восхищает человеческую природу в иной, пока неведомый для нас мир. Что же это означает? А это означает, что иной мир не может быть совершенно отчужденным от мира земного. Мы не можем себе представить, какие связи между ними существуют, но тот факт, что человеческая плоть была через Вознесение восхищена в Божественную славу, свидетельствует о том, что в ином мире присутствует и наш мир — конечно, преображенный силой Божественной благодати.
Какое же значение это имеет для всех нас? Огромное значение. Мы должны понимать: все, что мы делаем в этом мире, не исчезнет с нашей смертью и не исчезнет вообще никогда. Все, что мы творим, переходит в вечность. Если мы говорим, что в ином мире присутствует преображенная физическая природа, значит, в том мире присутствует наша преображенная жизнь. И преображение нашей жизни начинается не в ином мире, как и явление тела Спасителя, прославленного через Воскресение, не было вызвано воздействием Божественной силы вне физического бытия, — преображение Спасителя, Его плоти, Его тела произошло уже здесь. Стало быть, мы, люди, живущие в истории, присутствующие в этом мире, должны помнить, что нашей главной задачей является преображение этого мира. Когда нам говорят: «А нужно ли делать что-то доброе за пределами личной или семейной жизни? Нужно ли что-то делать, чтобы мир становился лучше?», мы как Церковь отвечаем: «Не просто нужно — мы призваны к тому, чтобы мир становился лучше, чтобы человек становился лучше, чтобы преображение, которое во всей полноте является в Божественном Небесном Царстве, начиналось уже здесь, в условиях нашего земного бытия».
Toropez(1)